Тень под землей. - Страница 34


К оглавлению

34

— Ну, а насчет больного желудка? — не унимался лейтенант.

— Я увидел, правда, довольно расплывчатое изображение его желудка на экране. Будто он питается железными опилками.

Лейтенант вежливо рассмеялся.

— А на самом деле? — спросил он.

— Я предположил, что утром он был в рентгеновском кабинете, где перед просвечиванием желудка обычно дают питье с окисью бария. Следы этого металла я видел на экране. Все вместе взятое дало мне возможность так подробно описать человека, и если бы не наш аппарат, то я бы не заметил не только, какие у этого человека зубы или запонки, но не обратил бы на него никакого внимания. А сейчас я его прекрасно представляю, он передо мной стоит как живой.

— Охотно верю, — загадочно усмехнулся лейтенант. — Вы удивительно точно определили его внешность, — и указал на тропинку среди кустарника.

Я посмотрел туда и замер от неожиданности.

Раздвигая кусты, тяжело опираясь на блестящую металлическую трость и сверкая на солнце стеклами больших круглых очков, к нам поднимался человек, которого я видел на экране «Всевидящего глаза».

В этом я не мог сомневаться.

Он снял шляпу и, вытирая платком мокрый лоб, обратился к лейтенанту:

— Операция закончена. Я очень рад исполнить вашу просьбу. Чернихова внизу… Отдыхает…

Он посмотрел на меня и пожевал губами. Протягивая руку, представился:

— Будем знакомы, молодой человек. Фамилия моя — Никитченко, археолог.

Я машинально пожал ему руку, все еще не веря, что передо мной человек, которого я видел только как тень на экране. Все у него было на месте: и трость, и очки, и застежка «молния», и пуговицы на плаще. Мне даже показалось, что в кармане у него звенели ключи.

— Вы уж извините за беспокойство. Из-за нас вы отложили свою поездку, — с улыбкой проговорил лейтенант, поклонившись Никитченко. — Но я рад, что наконец-то вам удалось встретиться с изобретателем «зеленого глаза».

— Так это вы? — взглянул на меня поверх очков Никитченко.

— Я пойду предупредить товарища Ярцева, — сказал лейтенант, — чтобы он больше ни о чем не беспокоился. Потом я прошу извинения, — и смущенно признался мне: — Вы бы могли раньше узнать о том, что я попросил товарища Никитченко найти вашу сотрудницу, но, сами понимаете, у нас не было уверенности, что она обязательно пошла в катакомбы. Я не хотел говорить об этом преждевременно. Зачем тревожить вас понапрасну.

Лейтенант отошел, а Никитченко начал восторгаться нашим аппаратом.

— Прошу понять меня, — говорил он, пытаясь открутить пуговицу на моем пиджаке. — Нам, археологам, совершенно необходим такой аппарат. Ваш «зеленый глаз», как называет его лейтенант, сразу определит, где нужно производить раскопки. У меня, правда, несколько другая специальность. Мои коллеги интересуются глубокой стариной, — они изучают далекое прошлое человеческой культуры, отыскивают ее следы в пещерах доисторических времен. А вот я изучаю совсем иное. Меня интересует не культура вообще, а люди, которые ее защищали и спасли от гибели. Я говорю о тех героях, которые жили и боролись в этих подземельях. Вы там не были?

Я отрицательно покачал головой.

— Обязательно покажу, — пообещал Никитченко. — Там каждая надпись на стене, каждый оставленный партизанами предмет, будь то самодельная кружка или радиостанция, собранная из трофейных деталей, говорят о великих делах. И как хотите, дорогой друг, меня больше волнуют эти вещи, чем каменные топоры неандертальцев… — Он замолчал, и лицо его сделалось суровым.

— Но как же вы один находите там дорогу? — удивился я.

— Я там часто бываю. У меня составлена карта этого района катакомб. Мне знакома каждая отметка на стене. По ним я нахожу подземные лагери партизан. Вчера вот отвез целый ящик исторических предметов для местного музея.

Он задумался, словно что-то припоминая.

— Видите ли, мне очень недостает вашего «Всевидящего глаза». Я еще многого не знаю. Убедительный пример: я был уверен, что сейф находится в катакомбах. Мне даже было известно, через какой вход его туда внесли, но я ничем не мог помочь в поисках.

— Но почему же вы не сказали об этом раньше? — удивился я. — Этот сейф искали несколько лет, и ваши указания были бы очень полезны.

Археолог нетерпеливо махнул рукой:

— О том, что ищут сейф архитектора Бродова, мне стало известно только после вашего приезда. Узнал я об этом от одного из моих знакомых. Он сказал, что в наш город прибыла группа инженеров, которые будут искать сейф с помощью особого аппарата. Тогда-то я и вспомнил, что еще осенью сорок первого года видел, как поздним вечером ко входу в катакомбы, то есть вот сюда… — он указал вниз, — два человека привезли на тележке какую-то круглую железную коробку. Я тогда должен был встретиться с представителем партизанского штаба, чтобы передать ему некоторые сведения из города. Пока я его дожидался, сидя в кустах, люди с железной коробкой скрылись в подземелье. Через полчаса они вышли обратно и направились в город. При свидании я, конечно, сообщил о сейфе, но тогда не придал этому большого значения. У входа в катакомбы всегда дежурил кто-нибудь из партизан. Если он пропустил людей с ящиком, значит все в порядке. Я совершенно забыл обо всем этом и, только узнав о ваших поисках, решил сообщить вам, так сказать, свои наблюдения. Позавчера вечером отправился в старую гостиницу. Мне сказали, что вы дома, но в номере было темно, и я не решился вас беспокоить. Вчера искал вас на строительстве, но мне удалось познакомиться только с вашей сотрудницей. Узнав о сейфе, она забросала меня вопросами и так деятельно принялась за поиски исчезнувших чертежей, что, как я полагаю, — он пожевал губами и насмешливо взглянул на меня поверх очков, доставила вам немало тревожных минут. — Но, поверьте, я никак не мог предвидеть, что эта девушка решится на столь рискованное путешествие. Я торопился к врачу, а она захотела остаться и вызвать вас по телефону.

34