Тень под землей. - Страница 46

Все это я ему сказал по-дружески и по-деловому, так как давно уже наблюдал за не совсем обычными взаимоотношениями своих подчиненных, что подчас вредило нашей лабораторной работе.

Может быть, не совсем тактично я вмешивался в сугубо личные переживания инженера и лаборантки, но, во-первых, мне надоели их страдающие хмурые лица, а во-вторых, я злился и никак не понимал, какие еще выдуманные препятствия могли стоять на пути к их общему счастью.

Впрочем, вы знаете Валин характер. Он многому мешал.

— Все-таки Валя по тебе скучает, — сказал я Андрею. — Письма шлет. Ждет, беспокоится.

— Еще бы! — горько усмехнулся он. — Спорить не с кем.

Как от сильного порыва ветра, закачалась палатка. Ворвался Сандро, протягивая мне ржавый болт.

— Ехать нельзя: все лопнули.

Андрей взял болт и внимательно осмотрел его свежий излом.

На железе выступили темно-красные пятна, похожие на капли запекшейся крови.

Что-то новое и неизвестное встретилось на нашем пути.

Наклонившись друг к другу, мы рассматривали ржавчину странного вида, словно кристалликами покрывшую болт.

— Удивительно! Просто удивительно, — говорил Сандро, растерянно разводя руками. — Все болты на передних колесах разъедены. Ехать нельзя! А болты новые. шофер недавно менял. Обыкновенная ржавчина так не разъест.

В моем воображении мгновенно возник силуэт человека в огромной шляпе, рассматривающего пробирку. «Чепуха какая», — сразу отогнал я эту мысль. Однако спросил:

— Кто был около машины?

— А это мы сейчас узнаем, — с загадочной улыбкой ответил Сандро.

Он взял аппарат, стоявший в углу палатки, включил и поднес к нему диск из пластмассы, оставленный Омегиным.

— Пусть понюхает!

Сандро медленно вращал ручку настройки, щелкая переключателями при переходе на другую серию индексов. Наконец ему удалось определить индекс пластмассы, вернее — ее примесей, оставшихся после прессовки кружка.

— СК-448, — сказал Сандро.

Андрей с обычной своей методичностью занес индекс в тетрадь.

— Сейчас проверим, какой гость бродил у нашей машины! — торжественно заявил Сандро и нетерпеливо выбежал из палатки.

Андрей рассмеялся и пошел вслед за ним. Меня тоже заинтересовали опыты нашего техника. Еще бы, новое применение аппарата! Но в это мало верилось.

Когда я вышел из палатки, то увидел, как Сандро, низко опустив чемодан, медленно водил им по траве. Я с понятным вам интересом наблюдал за нашим техником. Использовать прибор для разведки ископаемых в таком необычном применении может только он.

Впрочем, чего тут греха таить, не менее интересное применение я когда-то нашел для «Всевидящего глаза».

Ползая с аппаратом по траве, Сандро напоминал комического сыщика из старого детективного фильма.

Неожиданно луч на экране метнулся вправо.

Сандро приподнялся и, глядя на экран, как на компас, быстро пошел в ту сторону, куда указывал луч. Я, не отставая, шел за техником и из-за его плеча видел, как постепенно луч вырастал. Наконец, Сандро уперся в переднее колесо автомашины.

Андрей поднял валявшийся на земле обломок болта и поднес его к аппарату. Луч готов был выпрыгнуть за пределы экрана, с такой силой он устремился к болту.

— Как хочешь, но факты — упрямая вещь. Этот болт трогал человек, который держал в руках пластмассу, — заявил Андрей. — Я не знаю, чему верить, то ли аппарату, то ли здравому смыслу. Выходит, что наш «СЛ-1» доказывает возможность существования научного фанатизма.

Мне было, признаться, не по себе. Опять аппарат, как нарочно, толкал нас на всякие нелепые умозаключения. Причем тут фанатизм? Нельзя же всерьез поверить, что поборник «века пластмасс» решил над нами «весело подшутить», показав на практике, сколь хрупки и ненадежны металлические детали.

— Болты могли лопнуть на полном ходу, — будто угадывая мои мысли, сказал Андрей. — Тогда нам бы пришлось продолжать испытания «в царстве теней». Стоит ли после этого думать о каждом впервые встретившемся человеке так уж восторженно, как это рекомендуете вы, дорогой Виктор Сергеевич?

Как я уже говорил, Андрей никогда не упускал случая, чтобы съязвить. Правда, это он делал по-дружески, однако в тот момент я был не на шутку раздосадован и его иронию счел неуместной.

Нашему технику не терпелось как следует освоить аппарат. Он переключал его на разные индексы, ходил с ним возле машины, обнаруживая то нефть, то каучук, то хром, то свинец, десятки разных органических и неорганических соединений, из которых был создан автомобиль.

— Рубидий! — вдруг изумленно проговорил Сандро. — Здесь где-то есть рубидий… Я поставил на него индекс.

Андрей подбежал к тому месту, куда указывал синий луч, наклонился и поднял осколок какой-то породы.

— Да это лепидолит! — воскликнул он, протягивая мне розоватый камень.

Я был ошеломлен. Рубидиевая руда у нас в лагере? Мы ведь тысячи раз проверяли здесь свои аппараты и ничего не находили.

— Кто мог принести сюда этот осколок? — спросил я у друзей.

Сандро удивленно взглянул на меня и снова занялся аппаратом. Он наклонился над экраном и вдруг увидел в траве кусочек яркого шелка.

— Еще одна новость, — сказал он вполголоса, разворачивая перед нами красный платок. — Ай, как хорошо пахнет!

Я вспомнил светлый экран палатки, взмах прозрачного платка в руках незнакомки. Не она ли обронила кусок рубидиевой руды? Кроме нее и Омегина, в лагере никого не было.

Опустившись на колени, Сандро разглядывал следы на примятой траве.